Итак, что я могу сказать. Лисью бухту мне ничто не заменит, но Рейнеке способен излечить от тоски по ней. Далековато мне мотаться через весь континент к другому океану, поэтому я не могу бывать в Крыму даже через год. И я очень рад, что нашлось, наконец, место в Приморье, где можно купаться голышом не скрываясь от посторонних глаз.
Путь на Остров был непрост. Сначала провёл ночь в междугороднем автобусе. Затем пришлось ожидать, когда закончится штормовая погода. На остров ходит катер-катамаран "Москва", на 200 пассажиров, но его частенько задерживают по причине непогоды. Причал на Рейнеке не внушает доверия. Да, собственно и хорошо укрытых гаваней на Острове нет. Тем не менее, я прибыл на Рейнеке.
Температура воздуха +26, воды +23. Настоящее лето, несмотря на 8 сентября. Искупался, немного позагорал. В конце пляжа купались две тётушки, одна из них топлесс. Хм-м-м… «Остров Свободы», - подумал я. Ближе к причалу, по этому же поселковому пляжу, загорала девушка, вместо купальника у которой были трусики кружевного нижнего белья, красиво врезавшиеся между округлых ягодиц. Не успел я сойти на берег, а остров уже начал показывать свои красоты!
Здесь следует немного сказать о географическом положении острова Рейнеке. Нет, он не самый далёкий и труднодоступный из владивостокских островов. Но из обитаемых островов да, - самый далёкий и малолюдный. Тем не менее, сюда ходит большой катер-катамаран «Москва», летом ежедневно. Вот это сочетание «далёкости» и «уединённости» с относительной доступностью и расположением у большого города, и делает Рейнеке своеобразным местом паломничества уставших от городской суеты горожан. Здесь один-единственный посёлок. Дороги, хотя и имеются на острове, но ездить по ним особо некуда. Машины тоже кое-где встречаются во дворах, но никакого движения на улицах посёлка нет. Лишь изредка протарахтит маленький тракторишко с прицепом, нагруженным рюкзаками туристов – своеобразное островное такси. Местные пенсионеры «ездят» на тачках. Я сейчас говорю именно о тачках – одноколёсных механизмах, приводимых в движение мускульной силой человека. В разгар погожего дня на пыльных улочках п. Рейнеке царит сонное оцепенение.
Вот эта вот простота и расслабляет на острове. Здесь совсем нет чопорности Русского, с его объектами саммита АТЭС, нет даже относительной цивилизованности Попова. Это Рейнеке – край света. Даже остров Рикорда, расположенный ещё дальше, не имеет этой атмосферы пофигизма и расслабона. Добраться до Рикорда сложнее и дороже. Поэтому там отдыхают больше обеспеченные горожане на своих личных катерах, соответственно и атмосфера на острове немножко другая. Сходя с пирса на остров, люди словно меняют свой статус горожан на сельчан, курортников, дикарей или просто бичей. Последние, особо не заморачиваясь, ставят свои палатки прямо в посёлке, на пустыре.
Если разделить население острова Рейнеке на коренных жителей и приезжих, то одна из главных «популяций» приезжих – неформалы. По видимому, это должны были бы быть представители различных субкультур. Ну, допустим, растаманы, хиппи и так далее. Некоторые, особенно в Кентере (о нём позже), действительно честно стараются быть на них похожими. Но, положа руку на сердце, какого-то особого неформального мира я на Рейнеке не увидел. Особенно, в северной населённой части острова. Ехать на самый дальний остров, а потом жить в селе, на пустыре между причалом, помойкой и магазином? Конечно, так проще и удобнее. Но населённый пункт уже не может являться местом Силы, как остальные районы Острова. Быть неформалом только потому, что используешь ненормативную лексику, куришь и бухаешь до утра? Но это уже такой формализм! Это уже какие-то слишком формальные «неформалы» получаются, а попросту бичи.
Невольно подслушал разговор у кассы, рядом с причалом. Кассир, видимо, местная жительница, разговаривала с парнем, пришедшим покупать билеты. Речь шла о «неформалах», уже «доставших» местных жителей. Дескать, бухают, матерятся, окружённые своими же малышами, грязными и голодными. Что из них вырастет, какой пример подают матери, чему научат их в жизни?! Парень слегка оправдывал последних. Ну да, - ухмыльнулся я про себя, - с такой-то бородищей и в таком прикиде, что-то он чуток смахивает на обсуждаемых личностей…
Решил зайти в местный магазин, докупить хлеба и тушёнки. У входа, сидела на земле колоритная компания, три парня и девушка. Стройная, симпатичная девушка, в красивом чёрном платье, приветливо поздоровалась со мной, как со старым знакомым. А потом взяла, и вот так вот запросто откинулась и легла на землю на спину, прямо в дорожную пыль, закинув руки за голову. Прямо в своём красивом платье. Блин, «Тарас Бульба», запорожские казаки! «Остров Свободы!», - снова пожал плечами я…
Продолжение следует...
Прошёл посёлок, по неезженной узкой грунтовке перевалил на западное побережье Острова. Здесь располагается так называемое Штукино – несколько домиков турбазы, баня, беседки и большой пляж, на котором сейчас одиноко стоял лишь один палаточный лагерь с развевающимся над ним пиратским флагом. Огромные волны шумно рушились на берег, одна за другой, катая тонны белой пены и громыхая галькой и валунами. Из Штукино повернул на юг, на Грязный Ручей. В устье руч. Грязный располагается, наверное, единственный на острове песчаный пляж.
На Грязном Ручье
Рядом с устьем ручья построен небольшой домик с верандой. Я так и не понял, кто в нём живёт. Дальше на юг, в сторону м. Всех Ветров, тянется валунный берег, неудобный для купания. Над ним тянется невысокий скалистый обрыв, а уже над обрывом, по лесу, идёт широкая тропа, вдоль которой стоят палатки самых неформальных неформалов острова Рейнеке. Это, так называемый Кентерберийский лес, или Кентер. Он простирается на 1,4 км вдоль побережья от Грязного Ручья до мыса Всех Ветров, и на 0,8 км от берега до вершины г. Рейнеке, высшей точки Острова. Это самый крупный лесной массив Рейнеке, с преобладанием дуба, кроме того, здесь произрастает граб, диморфант, бархат, ясень, липа и др. Лес довольно густой и сырой, кроны очень пышные, здесь всегда было сумрачно, даже в самый солнечный день, а в полнолуние было просто темно. Я поднялся очень высоко от моря, увлёкшись поиском ровной площадки. Потом оказалось, что до вершины горы было даже ближе, чем до берега. Забрёл в самую глухомань Рейнеке, в самое сердце Кентерберийского Леса. Зато за свой оставленный табор я совсем не переживал, оставляя его на целый день.
Наступила ночь, первая ночь на Рейнеке. Почти полная луна тщётно пыталась протиснуть хотя бы один лучик под густые кроны деревьев. После прошедших дождей лес был пропитан сыростью и густым запахом влажной почвы и листвы. Сильно шумело море вдали. Уже чуть ли не сутки, как стих ветер, но с открытого моря продолжала накатывать крупная зыбь, грохоча прибоем у берега. Я уже заснул, но вдруг, неподалёку от палатки раздался сильный грохот – рухнуло сухое дерево. Вернее, засохшее, но с настолько гнилым и мокрым основанием, что оно не удержало вышележащую массу. Но, что было странно, при полном безветрии. Сердце сильно заколотилось. Но я точно знал, что над палаткой такие деревья не нависают, поэтому успокоился и снова заснул. И снова, через пару часов с грохотом повалилось дерево. И опять при полной тишине и безветрии. Мне могло бы стать страшно, но я вспомнил свои первые ночёвки на Острове. А, вернее, на соседнем маленьком островке Выкента, когда мне то ли привиделась, то ли приснилась кикимора. Как только я нашёл объяснение этим необъяснимым падениям и грохоту, сразу стало спокойнее и веселее. Ну да, я забрёл в самый центр Места Силы, да ещё и разбил там долговременный лагерь. Конечно, Хозяйка Острова, та самая кикимора, «проверяла на вшивость» забредшего сюда чужака. Струсит – уйдёт, а не струсит – значит свой, можно его не трогать. За этими успокаивающими мыслями я и уснул до самого утра, и все остальные ночи здесь меня больше ничто не тревожило. Я стал своим.
Весь следующий день я провёл на Рейнеке. Затем отлучался на о-ва Пахтусова (о плавании на них я напишу отдельную главу), потом снова три дня провёл на Острове. Я обследовал его почти весь. Не был только на крайнем северо-западном полуострове и на крайнем северо-востоке, в районе ветряка, кладбища и пролива на о. Выкента. Что можно сказать вкратце о географии Рейнеке? Ну вот, к-примеру, северное побережье. Большую часть его занимает посёлок. Западнее его, в районе бух. Ракушка, уже тянется безлюдный берег, облюбованный туристами, не желающими удаляться далеко от причала и островных магазинов.
Восточное побережье делится на два участка. Северо-восточный участок скалист, пляжи здесь неудобные, к тому же на склоне сопки здесь располагается кладбище. Поэтому туристы здесь не останавливаются. Другое дело – юго-восточное побережье. За небольшой восточной бухточкой Чёрные Скалы тянется полуторакилометровый галечно-каменистый пляж, обращённый к открытому морю.
Юго-восточный пляж
Восточная часть Рейнеке, прилегающая к нему, гола и пустынна. Это сочетание океанических лугов и безбрежной синей глади до горизонта, создаёт ощущение величия природы, ощущение Края Света, своей малости и затерянности в огромном мире. Высокие волны с открытого моря накатывают на большой просторный пляж, общепринятого названия которому нет. Чаще всего упоминается название Красные Скалы, но граниты красного цвета распространены здесь не повсеместно, а приурочены больше к южному мысу, в районе которого ещё возвышается над водой севший на рифы, ржавеющий и разрушающийся корабль.
Красные Скалы
Здесь я застал большой базовый лагерь сёрферов. Здесь расположен известный на российском тихоокеанском побережье сёрфинговый спот, где даже проводятся соревнования на Кубок Холодной Воды.
Сёрферы на Рейнеке
Кроме того, на Красные Скалы из посёлка идёт большое количество обычных туристов и отдыхающих, так что дорога Рейнеке – Красные Скалы, наряду с дорогой Рейнеке – Грязный Ручей, самые проторенные на Острове.
Палаточные лагеря на юго-восточном побережье
Продолжение следует...
Сообщение отредактировал Роман ДВ: 03 October 2019 - 09:16