Интересные факты

Частенько чиновники, услышав призывный гудок парохода, встречали в порту скромного молодого человека с черными усиками и изящной курчавившейся бородкой.
Молодой человек угодливо раскланивался, снимая за несколько шагов соломенную шляпу-панаму, и любезно откликался на любую речь: французскую, итальянскую, греческую, турецкую. Это был Вальяно, портовый маклер, рыскающий с утра до вечера по накаленным от летнего жара плитам набережной в поисках покупателя, товара и продавца — все равно! —лишь бы заработать «комиссию».
Потом, как-то вдруг, неожиданно и загадочно, Вальяно превратился из суетливого комиссионера в солидного купца. В его адрес стали приходить морем небольшие партии духов из Франции, маслин и прованского масла из Греции («барабанского», как его здесь называли). Вальянопотолстел и стал медлителен в речи и в походке. При встрече с ним таможенные кланялись первыми.
А еще немного позже получилось так, что имя Вальяно стало значиться чаще других в морских коносаментах. Поставщики слали ему грузы уже целыми пароходами и баржами.
Вальяно сказочно быстро богател, но никто очень долго не мог понять, каков источник его богатств.
А когда это стало ясным, Вальяно был так богат, что уже не боялся разоблачений.
И до Вальяно были крупные контрабандисты. Они ввозили шелка и пряности в двойных чемоданах, в бутылях с фальшивым дном, даже в головных уборах.
Но Вальяно был контрабандистом особого рода: он ввозил запрещенные товары целыми пароходами вовсе не для того, чтобы их продать, обойдя запрет, а для того, чтобы потопить на самом законном основании.
Существовало таможенное правило: после того как чиновники проверят груз и исчислят пошлину, грузовладелец был вправе или, оплатив пошлину, забрать с парохода товар, или же, отказавшись от оплаты, потопить весь груз на рейде. Акт о потоплении груза подшивался к делу, и пароход, погудев на прощание, уходил в обратный рейс.
Каждый раз, когда хлопотливые таможенные чиновники, проверив груз, адресованный Вальяно, объявляли ему сумму пошлин и сборов, Вальяно неизменно заявлял об отказе выкупать груз.
— Топить? — деловито спрашивал ко всему готовый капитан.
— Топите,— равнодушно отвечал Вальяно.
Тотчас заполнялся «бланк отказа грузовладельца от принятия груза». А ночью производилось потопление. Ночью, а не днем: в благоразумно составленной инструкции топить в море ценные грузы рекомендовалось «затемно, дабы местные рыбаки не покусились на потопляемые товары».
Надо ли пояснять, что в действительности никакого «потопления» не было и что, сэкономив на каждом пароходе тридцать— сорок тысяч рублей пошлины, Вальяно уделял две-три тысячи загребущим таможенным, а груз извлекал не со дна Азовского моря, но получал сполна с борта парохода!
У Вальяно была зафрахтована целая флотилия турецких фелюг — плоскодонных вместительных лодок, незаменимых на этот случай. По ночам бесшумно скользили они по морской глади с рейда, а потом — по мелководью в тихую заводь, где глубоко сидящему судну не пройти, как раз к тому месту у берега, откуда начинался подкоп — туннель, ведущий в гулкие подвалы особняка Вальяно на Приморской улице.
Товар в подвалах не залеживался: оборотистый негоциант сбывал его с прибылью оптом местным крупным бакалейщикам Кулакову, Лысикову, Кумаии… От каждого «потопления» Вальяно опускал в карман полсотни тысяч рублей. Далеко ли было от нищеты до двенадцатимиллионного капитала, скопленного им к моменту разразившейся катастрофы?
В Таганрог прибыл новый прокурор окружного суда, снедаемый жаждой быстрой, головокружительной карьеры. Очень скоро прокурор узнал все подробности о самом богатом таганрогском купце и о том, как он разбогател. Для этого прокурору вовсе не требовались особые таланты: любой мальчишка в городе отлично знал всю историю ночных потоплений и с закрытыми глазами мог указать место на берегу, где начинается подкоп в дом Вальяно. Летом, отправляясь на рыбную ловлю, загорелые полуголые сорванцы звонко перекликались:
— Ванька, сыпь до вальяновского подкопа!
Не заботился об особой конспирации и сам Вальяно: кто из купленного и перекупленного местного начальстваподымет на него руку? Руку, которая столько раз протягивалась к его руке за «барашком в бумажке»?
А тут явился прокурор, неподкупный, как статуя Командора. Неподкупность его, как вскоре убедился Вальяно, была самого зловредного свойства. Не из бескорыстия и равнодушия к благам земным решительно отклонил прокурор разговор о «займе на ремонт дома», затеянный посланцем Вальяно, его адъютантом и телохранителем Жорой Скарамангой, а из расчетливой надежды «громким процессом» быстро добиться служебного преуспевания.
— Не берет? —задумчиво спросил Вальяно у смущенного Жоры.
— Не берет, капитане,—вздохнул Жора.
Вальяновыругался по-курдски и с силой дернул свою черную курчавую бородку.
Дело «о контрабандном привозе на турецких фелюгах заграничных товаров купцом Вальяно» двигалось с необычайной для тех времен быстротой. Страстное честолюбие прокурора опрокидывало все препятствия. Уже заговорили столичные газеты о «таганрогской панаме», уже были допрошены с десяток матросов и рыбаков, перевозивших контрабанду, уже пришлось припертому к стене очными ставками Вальяно признать всю фелюжную эпопею, уже наложен был впредь до суда арест на товары, текущие счета и даже на самый особняк Вальяно. Наступил день суда… Приехал и остановился в лучшем номере гостиницы выписанный Вальяно из Петербурга известный адвокат Пассовер.
В судейских кругах города удивлялись выбору Вальяно. Пассовер? Почему, собственно, Пассовер? Среди столичных уголовных защитников гремели Андреевский, Спасович, начинал свой блистательный взлет Плевако. Да, конечно, присяжный поверенный Пассовер пользовался широкой известностью, но как специалист по гражданским искам, а вовсе не как уголовный защитник! Почему же именно Пассоверприглашен участвовать в этом уголовном деле по обвинению в контрабанде?!
Однако Вальяно отлично знал, что делал. По той статье «Уложения о наказаниях», по которой ом должен был предстать перед судом присяжных, ему угрожало три месяца тюрьмы — велико ли дело! Но одновременно с признанием его виновным в контрабанде с него автоматически взыскивались бы двенадцать миллионов рублей штрафа за контрабанду: точный расчет был уже составлен неумолимым прокурором. Двенадцать миллионов — как раз все вальяновское состояние! Тут должен был помочь великий казуист и крючкотвор Пассовер, или никто и ничто уже не поможет… кроме прямого подкупа присяжных, конечно.
<…>
У большого здания окружного суда с раннего погожего сентябрьского утра собралась толпа. 
<…>
Пока длился допрос свидетелей, суетливость проявлял один лишь прокурор. Он спрашивал и переспрашивал, с аффектацией просил председателя занести в протокол полученные ответы, бросал на защитника победоносные взгляды. И в самом деле, свидетели-рыбаки, напуганные непривычной обстановкой и строгим председателем, в один голос признавали, что Вальяно много раз нанимал их перевозить контрабанду на турецких фелюгах.
— Да, на фелюгах,— подтверждал, вздыхая, и сам Вальяно.
Что касается Пассовера, то, к удивлению всех присутствующих, ожидавших, что приезжая знаменитость станет сбивать и путать свидетелей, он упорно молчал. С равнодушным видом откинувшись на спинку стула, адвокат скучающе посматривал по сторонам; моментами казалось, что он вот-вот заснет. На вопросы председателя: «Не имеете ли, господин защитник, спросить свидетеля?»— он, вежливо приподнимаясь, неизменно отвечал:
— Нет, не имею.
Раз или два в публике перехватили при этом недоумевающие взгляды председателя, которыми он обменивался с членами суда. Однако дело шло своим чередом, судебная машина катилась по рельсам без толчков и остановок.
Вот уже начал обвинительную речь прокурор.
— Господа судьи, господа присяжные заседатели,— заметно волнуясь, сказал он,— доказано ли, что подсудимый Вальяно систематически перевозил на турецких фелюгах ценную контрабанду? Да, доказано!
В дальнейшем прокурор исчерпывающе обосновал этот решающий тезис обвинения. Надо было отдать ему справедливость — его трехчасовая речь выглядела как хорошо построенная теорема: а) груз прибывал в адрес Вальяно; б) не оплаченный сборами груз перегружался на фелюги; в) груз на фелюгах подвозился к подкопу в дом Вальяно. Значит, Вальяно — контрабандист. Теорема доказана, садитесь, подсудимый, на три месяца в тюрьму и выкладывайте на стол двенадцать миллионов рублей. Присяжные внимательно и с явным сочувствием слушали обвинителя. А трое подкупленных являли вид неподкупности. Зритель, напрактиковавшийся в предугадывании решений присяжных, мог бы на этот раз не слишком напрягать свой талант: будущий обвинительный вердикт был написан на посуровевших лицах заседателей.
— Слово предоставляется защитнику подсудимого Вальяно, господину присяжному поверенному Пассоверу!
Председатель с опаской покосился на «этого выжившего из ума старичка»: может быть, он и па этот раз смолчит?!
Но нет! Пассовер поднялся, едва видимый за высоким пюпитром. Фалдочки фрака смешно свисали с его чересчур низкой талии.
У «старичка» неожиданно оказался звучный, хорошо, как у певца, поставленный голос, сразу заставляющий слушателей насторожиться. Впрочем, по сравнению с прокурором защитник был необычайно краток. Говорил он минут пять-шесть, не больше:
— Вальяно ввозил товары, не оплаченные сборами, на турецких фелюгах? Да, господин прокурор это блистательно доказал, и я, защитник, опровергать эти действия подсудимого не собираюсь. Но составляют ли эти действия преступление контрабанды, вот в чем вопрос, господа судьи и господа присяжные!
Тут Пассовер сделал чисто сценическую паузу «торможения», и все, затаив дыхание, замерли. Прокурор заметно побледнел. Пассовер поднял глаза к потолку и, точно читая на пыльной лепке ему одному видимые письмена, процитировал наизусть разъяснение судебного департамента сената с исчерпывающим перечислением всех видов морской контрабанды: лодки, баркасы, плоты, шлюпки, яхты, спасательные катера.
Упоминались в качестве средств для перевозки контрабанды даже спасательные пояса и обломки кораблекрушения, даже пустые бочки из-под рома, но о турецких плоскодонных фелюгах не упоминалось!
-— Между тем, господа судьи и господа присяжные,— с вежливым вздохом по адресу обомлевшего прокурора сказал затем Пассовер,— вам хорошо известно, что разъяснения правительствующего сената носят исчерпывающий, да, именно исчерпывающий характер и распространительному толкованию не подлежат. А поэтому… Он чуть-чуть повысил голос.
—… поскольку подсудимый Вальяно перевозил свои грузы, на чем особенно настаивал господин прокурор, именно на турецких фелюгах, а не в бочках из-под рома, например, в его действиях нет, с точки зрения разъяснения сената, признаков преступления морской контрабанды, и он подлежит оправданию.
Перед тем как сесть, Пассовер в наступившей мертвой тишине добавил совсем смиренно:
— А если бы вы, господа,— чего я не могу допустить,— его не оправдали, ваш приговор все равно будет отменен сенатом, как незаконный и впавший в противоречие с сенатским разъяснением.
— Вам угодно реплику? — спросил прокурора ошеломленный председатель («Он чертовски прав, как я мог забыть это разъяснение?!»).
Бледное лицо прокурора залилось краской. Он вскочил и почти закричал дрожащим голосом:
— Вальяно — контрабандист! Если бы он им не был, он бы не мог заплатить своему защитнику миллион рублей за защиту!
В зале ахнули. Миллион рублей? Неслыханная цифра! Пятьдесят тысяч за уголовную защиту считались огромным, рекордным гонораром. Но миллион… Никто никогда и не слыхивал о подобном куше. Миллион рублей! Эта цифра оглушила, загипнотизировала весь зал. Председатель суда, уже готовивший в уме «краткое напутственное резюме» присяжным о неизбежности и даже, так сказать, неотвратимости оправдания, вдруг заколебался. Его малоподвижное воображение было захвачено волнующим словом «миллион». «Интересно, если золотом, сколько это будет пудов? Ах, каналья!..»
— Теперь адвокату — крышка,— свистящим шепотом сказал соседу сидевший в первом ряду отставной генерал с багровым лицом.
Но видавший виды адвокат держался бодро. Он еще не признал себя побежденным, он уже снова у пюпитра. Позвольте, но что он говорит?
—… Тут прокурор заявил, что я получил за свою защиту миллион рублей,— раздался звонкий, молодой голос адвоката.— По этому поводу я должен сказать…
И — снова пауза. Черт возьми, можно ли так играть на нервах!
—… я должен сказать, что это — сущая правда. Я действительно получил за свою защиту миллион рублей.
В зале пронесся вздох. Многим показалось — они потом клялись в этом друг другу,— что маленький, сухонький старичок, стоявший у пюпитра защиты, вдруг стал расти, расти, и седая голова его с жидкой бороденкой уже упиралась в потолок. И не голос, а звериный рык потрясал своды судебного зала:
— Да, я получил миллион. Значит, так дорого ценятся мои слова! А теперь посчитаем, сколько же стоят слова прокурора.
Тут Пассовер заговорил ласковой скороговоркой, как добрый учитель, задающий нарочито легкую задачу, и все вновь увидели, что у пюпитра и в самом деле лишь небольшого роста пожилой человек, кажется очень добродушный,— и вздохнули свободнее.
— В год прокурор получает три тысячи шестьсот рублей,— высчитывал вслух «добродушный» адвокат,— в месяц — триста, стало быть, в день, в том числе и сегодняшний день,— рублей десять. Произносил прокурор свою речь сегодня три часа, сказал за свои десять рублей сорок пять тысяч слов — сколько же стоит слово прокурора?
Пассовервытянулся и крикнул:
— Грош цена слову прокурора!
От оглушительного хохота, казалось, сейчас обрушится потолок. На скамьях люди корчились от смеха, все более усиливающегося из-за комичных попыток прокурора: он яростно жестикулировал, открывал и закрывал рот — видимо, произносил горячую речь, но ни одного слова в общем шуме не было слышно. Казалось, прокурор беззвучно пародировал мимикой и жестами какого-то неудачливого оратора. Председатель, давясь от смеха, тщетно звонил в колокольчик. Пассовер сидел с безучастным видом, поглядывая па часы. Какой-то даме стало дурно, судебный пристав выводил ее из зала, держа за талию растопыренной пятерней в белой перчатке.
Когда порядок был наконец восстановлен, прокурор, сбиваясь, с трясущимися губами, потребовал занесения в протокол «циничной выходки» адвоката. Однако председатель решил, что если уж сам Пассовер признал получение миллиона, цифры гомерической, то, значит, все враки.
— Не вижу никакого цинизма, господин прокурор, в приведенной справке о получаемом вами окладе содержания. Прошу быть осторожнее в выражениях!
— Но...— нервничая, запротестовал прокурор.
— И прошу не вступать со мной в пререкания! — прикрикнул на него председатель и подумал со злорадством: «Профукали вы дело, молодой человек. Выше разъяснения сената не прыгайте! Да, не прыгайте-с».
… Через час из зала суда Вальяно уходил оправданным.
— На фелюге выплыл,— едко сказал молодой человек в форме преподавателя гимназии".
Если кто думает, что Вальяно после этой громкой скандальной истории одумался и сделался законопослушным негоциантом – тот сильно заблуждается. На его совести будет еще не одна хитроумная уловка, которая позволила ему сколотить неслыханное по тем временам состояние. Как то: перемещение в заграничных папиросах фальшивых сторублевых банкнот.

[color=rgb(0,0,0);]1. Параллельные линии в космосе пересекаются.[/color]

[color=rgb(0,0,0);]2. Фэн-шуй изначально — искусство украшения могил.[/color]

[color=rgb(0,0,0);]3. При чихании все функции организма останавливаются, даже.. сердце.

4. Утиное кваканье не дает эха.

5. Самое большее количество отжиманий за раз — 46001

6. Змея может спать в течение 3 лет

7. Длина волос на голове, отращиваемых в среднем человеком в течение жизни – 725 километров.

8. Золото — это настолько редкий металл, что за один час в мире находят больше железа, чем за всю историю нашли золота.

9. Сердце белого кита размером с Фольцваген Жук.

10. 100 000 000 половых актов происходит ежедневно во всем мире. Из них только 910 000 заканчиваются оплодотворением.

11. Лизтомания — потребность слушать музыку все время.

12. Изифалофобия — боязнь эрекции.

13. Один миллиард секунд — это примерно 37 лет.

14. Язык хамелеона вдвое длиннее его тела

15. Майкла Джордана на втором курсе колледжа не взяли в баскетбольную команду из-за маленького роста.

16. В Кении расходы на взятки составляют одну треть домашнего бюджета.

17. Бегун способен со старта опередить гоночную машину в первые 10 метров.

18. Прыщи можно вывести смесью из размолотых таблеток любого антибиотика, аспирина и супрастина (по одной), с добавлением капли воды.

19. Колибри — единственная птица, которая может летать задом наперед.

20. Гигантские ящерицы Комодо нападают даже на оленя и кабана.

21. Каждого четвертого американца показывали по телевизору.

22. Половина мужчин не моют руки после посещения туалета.

23. Если желтую канарейку кормить красным перцем, цвет ее перьев станет ярко-оранжевым.

24. Для точного поддержания баланса и аэродинамических свойств орел, при выпадении пера из одного крыла теряет такое же перо из другого крыла.

25. В 18 в. солдаты, воевавшие против армий Фридриха, принесли тараканов в Москву и в Петербург. До этого тараканов не было.

26. Чтобы расколоть орех, достаточно положить его в горячую воду на 48 часов.

27. Между плитами пирамиды Хеопса невозможно просунуть лезвие.

28. В Финляндии существует чемпионат по перетаскиванию жен. Победитель получает кол-во пива, эквивалентное весу супруги.

29. Орлы спариваются в полете.

30. Водители убивают больше оленей, чем охотники.[/color]

Авоська – сетчатая растягивающаяся сумка. В пустом виде, без содержимого, была размером с кошелёк, но по мере запихивания в неё продуктов, она растягивалась до невероятных размеров. Например, в авоську запросто можно было засунуть парочку средних размеров арбузов. В СССР вплоть до первой половины 80-х годов авоська была самым распространённым видом сумки для походов в магазин. Блат – представлял из себя знакомство с «нужным человеком». «Нужный человек» – это человек, который работал в местах скопления дефицита. Такими местами были: кафе и рестораны, гастрономы, магазины одежды и косметики, базы (продуктовые и промтоварные) Блатной – человек, который попал на хорошее место работы или учёбы благодаря чьей-то протекции (блату). Брак – некачественный товар, который не соответствовал указанным характеристикам. Очень многие товары советского производства, продававшиеся в магазинах, были бракованными. Чаще всего это касалось электробытовых изделий. Однако нередко бракованной была мебель (например, шурупы были забиты, а не ввинчены), и даже одежда (криво пришитые элементы одежды и т.п.). Тем не менее очень часто брак под видом товаров пониженной сортности всё равно отправлялся в магазины для выполнения плана производителя. Ходила даже такая поговорка: «Третий сорт – не брак», то есть товар очень плохой, но всё-таки не сказать, что полный брак (хотя чаще всего он именно бракованным и был). В одни руки – ограничения на приобретение товара. При покупке дефицитных товаров по желанию администрации магазина или по требованию участников очереди («по требованию очереди») могло быть введено ограничение на количество товара, который мог быть приобретён одним человеком. Например, «один килограмм сосисок в одним руки» или «в одни руки не более двух пакетов молока», или «в одни руки не более одной пары сапог». Некоторые люди, чтобы преодолеть это ограничение, брали с собой в очередь кого-либо из членов семьи, включая малолетних детей. Выбросили (дефицит) – термин, означающий, что в каком-то магазине для выполнения плана в торговлю поступил дефицит. Дефицит обычно выбрасывали в конце года. «Вы тут не стояли» – ответ участников очереди человеку, который отошёл на время из своей очереди (например, чтобы купить что-то в другом отделе) и пропустил момент, когда человек, который стоял за ним (и мог подтвердить факт стояния в очереди) купил товар и ушёл. В этом случае пропустившему очередь человеку было очень трудно убедить остальных, что он стоял в очереди. Особенно если это была очередь за дефицитом. «Где брали?» – вопрос, который один советский человек (преимущественно женщина) задавал другом советскому человеку, когда видел у него в руках авоську с каким-нибудь дефицитом. Гоняться (за дефицитом) – это значит искать по всем магазинам ту вещь, которая нужна. Гоняться можно было хоть целый год и так ничего и не купить. Дефицит – товары (в том числе продуктовые), которые редко продавались в открытой продаже. В СССР дефицитом были огромный перечень товаров, включая даже туалетную бумагу. Однако наряду с огромным перечнем дефицитных товаров в СССР существовало и немало т.н. «неликвидов», то есть товаров, которые по разным причинам не пользовались спросом у населения. Достать – купить где-нибудь какой-нибудь нужный дефицит. Чаще всего достать что-то можно было только с «чёрного хода» или у спекулянта. Однако достать можно было и погонявшись за товаром. Знак качества – специальный знак, который присваивался товарам повышенного качества (вернее, нормального качества). Представлял из себя пятиугольник, с вписанной в него буквой К, повёрнутой на 90 градусов по часовой стрелке и надпись «СССР» в верхней части. Товары со знаком качества чаще всего были дефицитными. Из под прилавка – термин, означающий, что покупатель мог купить у знакомого продавца какой-либо товар, которого не было в свободной продаже. Само собой, за это приходилось доплачивать. Из под полы – то же, что «из под прилавка». Иконостас – обязательный стенд с портретами всех членов Политбюро ЦК КПСС, который висел при входе в каждом советском предприятии или учреждении. Портреты членов Политбюро были сильно ретушированы и омоложены. Импорт – любой иностранный товар (чаще всего из соцстран). Весь импорт был дефицитом. Картошка – вид обязательной отработки осенью в сельском хозяйстве. Обычно на картошку посылали студентов начальных курсов в период уборочных кампаний, но могли послать работников от предприятия. Это мероприятие проходило под контролем комсомольских и партийных органов. Студент, который без уважительной причины отлынивал от поездки на картошку, мог быть исключён из ВКЛСМ и отчислен из института. С приходом к власти М.С.Горбачёва эти требования смягчились и отказ от картошки уже не вёл к таким суровым последствиям. Конец месяца – последние несколько дней месяца. 1) Этот термин имел важное значение для потенциальных покупателей, так как постоянные покупатели (преимущественно женщины) знали, что в конце месяца в магазинах обычно выбрасывается дефицит, чтобы сделать план по выручке. В обычные дни чаще всего в магазинах продавался неликвид и люди редко ходили в магазины, зато в конце месяца в промтоварных магазинах выстраивались длиннющий очереди. 2) Этот термин имел и другое значение. Чаще всего товары, которые выпускались в конце месяца, были бракованными из-за штурмовщины. Поэтому нередко советские люди говорили: «товар бракованный, видимо в конце месяца делали». Лапа (иметь лапу) – протекция. Этот термин подразумевал наличие у человека некого покровителя, который помогает ему в карьерном росте или учёбе. Лезть без очереди – попытка купить товар вне очереди. Сопровождалось обычно скандалом и руганью. В пиковые моменты возникали драки. Лёня – Леонид Ильич Брежнев. Неликвид – многие советские бытовые товары, которые советские люди не желали покупать. Неликвид обычно создавал иллюзию заполненности советских промтоварных магазинов. Причины, по которым советские люди не желали покупать товары, были разными. Товары могли быть бракованными или очень низкого качества. В одежде неликвид чаще всего был вызван некрасивыми фасонами предлагаемой одежды, которая давно вышла из моды. Неликвид приводил к неравномерной работе советской торговли и провоцировал «выбрасывание» в продажу дефицитных, особенно импортных товаров, в конце месяца для выполнения плана. Помимо бытовых неликвидов существовали и неликвиды при взаимоотношениях юридических лиц. В общем виде неликвидом называлось любое советское изделие плохого качества, от приобретения которого отказывался потенциальный потребитель. Обахээс – простонародное произношение аббревиатуры ОБХСС, Отдел борьбы с хищениями социалистической собственности. ОБХСС входили в структуру советской милиции и занимались экономическими преступлениями. По мере расширения теневой экономике при Л.И.Брежневе, у ОБХСС всё больше и больше прибавлялось работы. Считается, что ОБХСС были самыми коррумпированными структурными единицами советской милиции. Овощебаза – база, на которой хранилась сельскохозяйственная продукция: картошка, капуста, свекла и т.п. Каждый советский человек, начиная с детского возраста, обязательно должен был отработать определённое количество часов на овощных базах. Обычно отработка проходила следующим образом: группа представителей организации (школы, института, научного учреждения, промышленного предприятия) отправлялась на целый день или полдня на овощную базу, на которой им поручалась обычно наиболее грязная работа – перебирать полусгнившую капусту и т.п. Тех, кто пытался отлынивать от отработки на овощебазе, позднее прорабатывали на общих собраниях или через комсомольские или партийные органы. Очередь – один из символов СССР. Представляет из себя цепочку людей, стоящих примерно в затылок друг за другом для покупки чего-либо. Советские очереди отличались порой огромным количеством участником (до несколько сотен). Собственно огромное количество людей, стоящих в очереди, и отличает советскую очередь. Одной из главных особенностей очереди было отсутствие стопроцентной гарантии купить товар. Человек мог встать в «хвост» очереди за дефицитом, простоять до нескольких часов, но в итоге товар мог закончиться и человек уходил без покупки. Иногда очереди не представляли из себя физическое скопление людей, а были просто списком претендентов на какой-то товар. Например, в очередь на приобретение легковой машины люди записывались и непосредственно в магазине не стояли. Такая очередь двигалась несколько лет. Одним из любопытных элементов очереди была т.н. нумерация. Обычно какой-нибудь активист ставил на ладони человека номерок ручкой. Это делалось для того, чтобы в очень длинных очередях (идущих по нескольку часов и более) предотвращать случаи приобретения товара без очереди. Для приобретения некоторых особенно дефицитных товаров люди занимали очередь с ночи, то есть приходили к дверям магазина ещё ночью и ждали до момента открытия (обычно в 9 или 10 утра) с тем, чтобы гарантированно купить дефицит. Некоторые пенсионеры устраивали небольшой бизнес себе, занимая очередь за дефицитом с ночи, а потом продавая своё место в очереди за несколько рублей. Парторг – руководитель парторганизации любой советской организации. Его главной функцией было добиваться выполнения и перевыполнения плана любыми средствами. Парторганизация – объединение всех коммунистов любого советского предприятия или учреждения. Перевыполнение плана – финальные отчётные итоги, которые были выше, чем установленный на данный период план. На многих советских предприятиях реальный доход сотрудников складывался из двух составляющих: оклад и премия. Премия сотрудникам выплачивалась только в том случае, если организация или предприятие перевыполнили план. При этом перевыполнить план можно было на незначительную величину – 1, 2, 3 процента и уже выплачивалась премия. Это подчас приводило к тому, что предприятие, которое не могло перевыполнить план, приписывало в отчёте несколько процентов, создавая у вышестоящего органа впечатление перевыполнения плана. План – в советской формулировке, План (государственный план) – это Закон, подлежащий обязательному исполнению. Представлял из себя перечень всех видов продукции в натуральных или стоимостных показателях, которые предприятие или организация должны были выпустить за указанный период, например, «выпустить сто тысяч деталей такого-то наименования». План был месячным, квартальным, годовым и пятилетним. За невыполнение плана виновного директора могли уволить. В СССР планировалось буквально всё, включая даже количество алкоголиков, которых должен был «обработать» вытрезвитель. Долгосрочное планирование было довольно эффективным, когда речь шла о длительных проектах (например, разработка нового вила вооружения, самолёта и т.п.), но показало свою полную ущербность, когда речь шла о бытовой жизни граждан. Поскольку план был законом, предприятие не могло после утверждения плана запустить какой-то иной вид продукции или снять тот, что запланировал. В случаях, например, производства одежды это приводило к тому, что предприятия годами выпускали давно уже не модную одежду и одновременно не могли запустить линию модной одежды, пока она не будет утверждена (и пока она утверждалась в Госплане, чаше всего она уже становилась немодной). Кроме того, очень часто нельзя было правильно запланировать потребности населения не только в тех или иных видах товаров, но и в тех или иных видах услуг. Планирование в лёгкой промышленности, сельском хозяйстве и сфере услуг населению было одной из причин из года в год ухудшавшейся ситуации с бытовой жизнью советских граждан. Также тотальное планирование приводило к такому явлению, как приписки. Одним из отрицательных моментов советского планирования была интенсификация за счёт т.н. «планирования от достигнутого». Госплан СССР на следующий период (год, пятилетку) спускал предприятиям и организациям планы, исходя из отчётных цифр выполненного плана текущего периода. Но поскольку все предприятия были финансово и идеологически мотивированы на перевыполнение плана, то каждый новый период план в натуральных показателях становился всё выше. В итоге в какой-то момент возникали ситуации, что предприятие в рамках старых форм производства просто не могло выполнить план (не говоря уже о его перевыполнении) и занималось приписками. Это же мешало и внедрению новой техники на предприятиях, поскольку для установки, например, новых станков, надо было остановить производство, что неминуемо вело к срыву выполнения плана. А это в свою очередь приводило к тому, что многие предприятия уже не могли выпускать современную сложную продукцию, поскольку были оснащены устаревшим оборудованием. Приписки – передача в вышестоящую руководящую организацию искажённых, завышенных отчётов о выполнении плана. Если предприятие или организация не выполняло план, то некоторые руководители приписывали недостающие показатели, поскольку без специальных инспекций чаще всего это перепроверить было невозможно. Постепенно почти все предприятия и организации СССР стали заниматься приписками, что сильно искажало реальную картину развития советской экономики. Кроме того приписками в политических целях занимались органы советской статистики, завышая реальные показатели развития советской экономики. В итоге к концу правления Л.И. Брежнева никто не мог точно сказать о реальном состоянии советской экономики. Приписки были реже в отраслях, подлежащих особому контролю (например, в области производства вооружений) и были совершенно обыденным явлением в малоконтролируемых областях (сельское хозяйство, производство товаров народного потребления и т.п.) Промтоварный – советский магазин, в котором продаются т.н. «промышленные товары»: одежда, бытовая электротехника и т.п. Обычно этот термин имел хождение в сравнительно небольших городах. Прорабатывать – на общем собрании или собрании комсомольского или партийного актива воспитательная беседа (иногда просто ругать) провинившегося в чём-либо человека. Обычно провинности заключались в невыходе на овощебазу или субботник и т.п. Но иногда прорабатывали нерадивых работников или плохих учащихся. Самопал – одежда, сшитая в подпольной мастерской, но выдаваемая за фирменную вещь (то есть имеющая соответствующие бирки и этикетки). Большинство «фирменной» одежды, которую у спекулянтов или фарцовщиков покупали советские люди, была самопалом. Иногда спекулянты предупреждали, что «фирменная вещь» на самом деле сшита где-нибудь в Армении или Польше, что влияло на стоимость. Самоструй – тоже, что самопал. Соцстрана – страна, которая по меркам СССР относилась к т.н. «лагерю социалистических стран». К соцстранам относились: ГДР, Польша, Румыния, Венгрия, Чехословакия, Болгария, Монголия, Куба, Вьетнам. Такие страны, как КНР, Югославия, Северная Корея или Албания формально тоже были социалистическими, однако официальная советская пропаганда избегала их так называть из-за плохих политических отношений с этими странами в связи с тем, что эти страны создавали свою версию социализма и не входили в орбиту влияния СССР. Сунуть – дать взятку. Толкач – обычно представитель отдела снабжения предприятия, который отстаивал интересы своего предприятия (например, по получению дефицитного сырья) неформальными методами (взятки и т.п.) Тринадцатая зарплата – премия по итогам года. Если предприятие перевыполнило годовой план, в январе сотрудник получали крупную годовую премию, которую люди называли тринадцатой зарплатой. Упакованный – человек, который имел высокий уровень дохода (очень часто теневого), мог позволить себе ходить в фирмЕ, часто имел машину, дачу в престижном районе, хорошие связи. Фарцовщик (фарца) – деятель теневой экономики, который продавал с рук дефицитные товары из советской торговли, но чаще иностранные товары (из капиталистических стран), которые в советской торговле никогда не продавались. Цены товаров у фарцовщиков были многократно выше, чем в советской торговле. Деятельность фарцовщиков находилась под запретом и нередко они попадали под суд. Однако далеко не всегда дело заканчивалось осуждением, поскольку фарцовщики могли давать крупные взятки. Существенное увеличение количества фарцовщиков в крупных советских городах к концу правления Л.И. Брежнева свидетельствовало о всё ухудшающейся ситуации с производством товаров народного потребления в СССР. ФирмА (с ударением на последнем слоге) – одежда, выпущенная западной фирмой. ФирмА приобреталась у фарцовщиков. Цеховик – подпольный предприниматель, участник теневой экономики СССР. Особенностью цеховиков были крупное производство теневой продукции и, соответственно, необходимость её реализации в том числе через государственную торговую сеть (под видом государственной продукции). Ц. были основными «клиентами» ОБХСС. Чёрный ход (зайти с чёрного хода) – способ приобретать дефицитные товары в советских магазинах. Поскольку очень многие товары в свободной продаже отсутствовали, то некоторые граждане, пользуясь блатом и связями могли отовариваться «с чёрного хода», то есть купить товар не в торговом зале, а непосредственно у кого-то из сотрудников магазина. Самое собой разумеется, что при это покупатель покупал товар не по государственной, а по завышенной цене. Штурмовщина – интенсивная работа на советских предприятиях в конце отчётного периода с целью выполнить, а по возможности и перевыполнить план. По непонятной, не поддающейся никакому научному объяснению причине, многие советские предприятия в начале и середине месяца работали не на полных оборотах, а иногда попросту простаивали по нескольку часов каждую смену. Это приводило к невыполнению плана. Однако для того, чтобы всё же выполнить план, администрация предприятий в конце отчётного периода предпринимала экстренные меры, как, например, работа сверх нормы или работа с повышенной интенсивностью. В результате чаще всего выпускаемая в этот период продукция (и в обычное время подчас довольно некачественная), была просто браком. Однако никого это не волновало, поскольку предприятию было важно отчитаться в факте выпуска запланированной продукции, а не в её качестве. Экспорт – советская продукция, продаваемая за рубежом. Чаще всего на экспорт шла продукция тяжёлого машиностроения или сырьё (нефть, газ). Однако некоторые виды советской продукции народного потребления также шли на экспорт. Например, машина «Жигули», которая шла на экспорт, называлась «Lada» и была повышенной комфортности по сравнению с «Жигулями», предназначенными для внутреннего рынка. Иногда экспортная продукция попадала в свободную продажу, например, экспортное исполнение водки, которая, как было известно потребителю, была гораздо лучшего качества, чем водка простая, не экспортная.